Шпион

На новогодние праздники я поехал к отцу в Черноголовку. Если кто не знает, Черноголовка – это научный поселок под Москвой. Построен в стиле западного университетского кампуса – аккуратные дорожки, фонари, озера. И лес.

Я позвал своего знакомого японца Акиру приехать туда на денек. Обещал показать ему русский лес. Акира раньше жил в Казани, но как раз недавно перебрался в Москву. Он фотограф и, по его словам, любит природу. Как большинство японцев, он маленький. С виду щуплый, но на самом деле у него черный пояс по дзюдо. А дзюдоисты, как известно, люди выносливые. Так что я подумал, компания подходящая. К походу Акира подготовился основательно. Привез с собой большой рюкзак, из которого извлек новенькие охотничьи сапоги на меху, и переобулся в них. Я тоже подготовился – купил валенки и галоши к ним.

Надо сказать, что в лес я до этого в роли гида не ходил. То с отцом за грибами, то с земляком Чифаном. Но земляк Чифан оказался не приятелем, а предателем – смылся на новогодние праздники из родной Черноголовки в заграничную Финляндию. Поначалу я даже обрадовался. Сказал Акире:

– Хорошо, что Чифана нет. Не придется с ним как обычно напролом по сугробам таскаться.

Так что мы пошли по аккуратной дорожке. Но гид из меня вышел никудышный. Дорожка скоро закончилась. Начались лыжни. Я долго чесал затылок, перебирая привычное – налево пойдешь, прямо пойдешь, направо пойдешь… Выбрали идти прямо. Скоро закончилась и лыжня. Делать нечего, почапали по сугробам. И вдруг уткнулись в шикарную широкую дорогу. На ней, правда, не было следов – ни человека, ни машины. Пошли по дороге. Идем, идем, а конца-края дороги не видно. Куда идем, непонятно. Вокруг какие-то ямы, похожие на землянки и траншеи. Прошли большое поле. Вижу – справа от дороги шлагбаум, за ним домик, а в домике кто-то вроде шевелится. Подошел к домику, постучал в дверь. Из домика вышел здоровенный военный в погонах и с автоматом наперевес. Опешивший Акира сразу спрятался за мою спину.

– Вы чо это? – удивился военный.

– Ну, мы неместные, туристы. Шли, шли, и вот пришли, - с испугу промямлил я что-то несуразное.

– Куда-то вы не ту-да при-шли, - задумчиво протянул военный, поглядывая на Акиру, - а кто это с тобой?

– Это? Наш русский мужик. Калмык! – быстро придя в себя, постарался выкрутиться я.

– Ага, калмык, - недоверчиво кивнул офицер.

Желая поскорее сменить опасную тему, я извлек из кармана телефон. Открыл в нем карту и показал военному:

– Вот тут вроде речка. Нам бы по ней обратно вернуться. Так гораздо короче получится. Через вас можно пройти?

– Ну, не знаю. Направо – собаки. Налево – солдаты.

– А если прямо, по этой тропинке? Там есть забор?

– Ну, не знаю, - как-то неуверенно повторил офицер и добавил, - попробуйте.

Мы пошли вперед. На столбе справа развивался российский флаг. Под ним висела табличка: «ракетные войска специального назначения».

– Вы только к секретным объектам не подходите! – крикнул нам вслед военный.

Как и следовало ожидать, тропинка уперлась в забор из колючей проволоки. Но в нем зияла огромная дыра. Стала понятна неуверенность военного. Не мог же он, серьезный русский офицер, сказать, что проход есть, потому что в заборе дырка!

Акира легко протиснулся первым. Я застрял – зацепился жопой. Долго пытался просунуть назад руку, чтобы отцепиться. Акира нетерпеливо косился на забор, нервно суча ногами на одном месте. Наконец, удалось отковырять жопу. Стоило мне вылезти, Акира понесся вперед, словно резвый заяц. Я едва поспевал за ним. Прыг-скок, прыг-скок. Галоши слетели, я подобрал их и спрятал в рюкзак. Вдали завиднелась речка.

– Акира, река! – радостно крикнул я.

Раздался треск, и я провалился. Левую ногу успел быстро вытянуть, а правая застряла. Хлюп – и все дела. Дергал, дергал ее – никак. Нога прочно сидела в чем-то вязком. Меня начала охватывать паника. Что если я так и останусь торчать пеньком в этом болоте? Наконец, в голову пришла спасительная идея. Я же не в зашнурованных ботинках, а валенках! Выдернул ногу из валенка. Она была насквозь мокрой. Оперся коленом о снег и начал тягать валенок. Он не поддавался. Вода на ноге быстро превращалась в лед. Я замерзал. Посмотрел на Акиру. На его голове красовалась соблазнительная шерстяная шапка. Вспомнил, что в рюкзаке – галоши. Вспомнил книгу из детства – про войну и портянки.

– Классная шапка, - сказал я. – Может, нацепить ее на ногу, и пойдем? Всяко лучше чем в мокром носке по снегу скакать.

– Шапку – не дам, - по слогам отчеканил Акира.

Вот она, цена мужской дружбы.

– Тогда тягай валенок! Ты же дзюдоист.

Пришла очередь Акиры. Он дергал валенок изо всех сил. И так, и сяк. Все никак. Я присоединился к нему. Начали тянуть вдвоем. Безуспешно. Раскачивали его во все стороны. Наконец, – о, чудо, – валенок вынырнул на поверхность. Я попытался его поднять. Он был тяжел как камень. Доверху набит вонючей черной жижей. Я вылил жижу и нацепил мокрый валенок на ногу.

Зимний день короток. Мы побежали дальше. Легко сказать – побежали. Дорожки вдоль речки не было. Приходилось идти в обход. То и дело мы перелезали через поваленные стволы деревьев, продирались через бурелом. Скатывались в буераки, по пояс проваливались в сугробы. Потеряли из виду речку. За час удалось проползти не более нескольких сотен метров. Карманы куртки набились снегом. Телефон покрылся пленкой льда. Кнопки не поддавались пальцам. Карта больше не открывалась. Спускались сумерки. И вдруг мы наткнулись на чьи-то следы.

– Акира, смотри как здорово, - сказал я, - следы человека! Значит, не мы одни здесь ходим.

И мы решили пойти по следам.

По натоптанным следам было идти гораздо приятнее и легче. Мы шли, наверное, минут сорок. Небо стало сизым и надавило на землю. Снег расступился. Мы вышли к реке.

– Супер, - сказал я. – Вот что значит грамотно ориентироваться! Я же с детства хожу в походы. Теперь можно передохнуть. Чайку?

– Чайку, - согласился Акира.

Я открыл молнию рюкзака и извлек термос. Потянулся к сучку, чтобы повесить рюкзак. И увидел знакомую яму. Черную дыру. Акира тоже увидел. Мы посмотрели друг на друга.

– Черт, - сказал я. – Как так получилось?

Оказалось, мы вышли к началу нашего пути. Как раз здесь я провалился. Следы, которые мы нашли, были нашими. Мы вернулись назад по нашим же следам.

– К военным! - коротко рявкнул Акира.

В одночасье я был смещен с поста гида. Так что теперь пришел мой черед соглашаться. Выхода не было. Скоро навалится полная темнота. Путь один. Я сконфуженно кивнул. И мы понеслись к колючей проволоке. Снова протиснулись через дырку.

– Послушай, Акира, - робко предложил я, - давай чуть слева обойдем ту будку с военным. Неохота снова попадаться ему на глаза. Что он подумает? Где мы три часа пропадали? Явные шпионы, ходили тут вокруг, бродили, вынюхивали что-то.

Мои слова показались Акире разумными. Мы пошли по дорожке налево, в обход. Разумеется, дорожка скоро закончилась. Превратилась в узкую тропку. Тропинка уперлась в дерево. На дереве висела табличка с огромной собачьей мордой и надписью: «Осторожно, секретный объект. Охраняется сторожевыми собаками». Акира что-то пискнул и понесся в кусты. Я побежал за ним, боясь потерять его в темноте.

-Акира, нам не сюда, - кричал я, пытаясь его нагнать.

Но он бежал без оглядки. Я начал отставать. Мы выбежали на какую-то дорогу. И вдруг Акира замер, как вкопанный.

– Что с тобой? - переведя дыхание, приблизился я.

– Слышишь?

– Нет.

– Сними капюшон.

Я снял.

И услышал.

– Гу-гук! – пронеслось над головой.

За нами что-то бухнуло.

Мы обернулись.

Вспышка.

И небо зарделось красным светом.

Акира снова понесся вперед.

Я несся за ним, то и дело припадая к земле.

– Гу-гук, - гугукнуло теперь впереди слева.

Акира снова замер. Вспышка озарила его белое как снег лицо.

– Это танки, - зачем-то пояснил я. – Из танков палят.

Акира взмахнул руками и птицей влетел в лесную тьму. Я полетел за ним.

Из леса удалось выбраться в восьмом часу. Последний раз я увидел Акиру на автовокзале в Черноголовке. Он вскочил в автобус, и, не попрощавшись, укатил в Москву. А отец потом рассказал, что на черноголовский военный полигон не один человек в здравом уме не забредает. Если упекут в кутузку – это, считай, повезло. У Акиры на следующий день как раз виза заканчивалась. После задержания последовало бы разбирательство. Пока суть да дело срок бы визы и истек. В итоге его бы запросто депортировали из страны. Не ровен час на полигоне могут и подстрелить. Пару лет назад отец наткнулся на раненого в ляжку грибника. Грибники всегда обходят полигон стороной. Но этого, видать, зацепила шальная пуля. Он полз по земле, истекая кровью. Телефон у него разрядился. Отец вызвал ему подмогу и спас его от верной смерти.

Так что, думаю, все-таки хорошо, что мы остались живы. Как-то тупо мне, русскому патриоту, было бы погибнуть от родного танка. Дед на второй мировой воевал, прадед – на первой. А я вот так вот… Ладно, Акира, он вражеский япон-шпион. А я…

Еще я думаю, танковый снаряд – не пуля. После него наших останков точно бы не собрали. Приставили бы чего доброго мою голову к заднице Акиры, или его башку к моей заднице. И отправили бы мою задницу в маленьком гробике в Японию. Пришлось бы ей вдали от родины почивать.