ПГ-ЖУРНАЛЫ » Журнал ПГ №1 » Жуки и кризис

Найдены истинные виновники происходящих событий - в Москву пришли ОНИ
ЖУКИ И КРИЗИС

Этим летом я отдыхал на Кинбурнской косе, под Одессой. Как-то вечером я сидел у хозяйки на террасе и пил чай. Трещали цикады, верещали сверчки. Я приходил в себя после знойного дня. Внезапно мне в кружку свалилось нечто. Приглядевшись, я обнаружил, что это чудовищных размеров жук. Жук был усат и весьма напоминал таракана. "Что это?" - удивленно спросил я хозяйку. "Да жук," - потупившись, пояснила она. "Жук? Какой жук, не таракан часом?" - продолжал интересоваться я. "Да нет, что ты, жук да и все, обычный жук, жучок," - суетливо оправдывалась хозяйка.
С тех пор каждый вечер то в чашку, а то в тарелку с супом мне стали падать жуки. Они были разных размеров - и поменьше, и такие, как в первый раз. Постепенно я смирился с их существованием и даже привык к ним. Жуки казались мне неотъемлемой частью этого степного мира.
На смену солнцу приходит луна, завершился и наш отдых. Утренняя "ракета" доставила нас в Одессу, а вечером того же дня мы уезжали домой. Гулять по жаре не хотелось, и время в ожидании поезда мы провели, попивая пиво в "Ласточке" на Дерибасовской. С темнотой поспешили на вокзал. Мы уже подходили к привокзальной площади, когда неожиданно я услыхал странный гул. "Кажется, будто поезд метро проходит под землей," - сказала моя подружка. "В Одессе нет метрополитена," - резонно возразил я. Тогда мы обернулись назад и ... 
Мимо нас с топотом пронеслась толпа жуков. Шествие возглавлял зверский жук, размером с кулак. Злобно он покосился на меня и скрылся в подземном переходе.
А мы так и остались стоять, как Содом и Гоморра.
Когда, успокоившись, мы пришли в камеру хранения забирать вещи, доброхотная старушка-работница широко улыбнулась и сообщила: "Вы только посмотрите, чтобы там жуков не было." "Каких жуков?" - встрепенулся я. "Да вот этих," - и она показала куда-то мне под ноги. Я посмотрел на пол и похолодел. То, что, входя, я принял за ковер, оказалось отнюдь не ковром. Пол, словно пожухлой листвой, был усеян жуками. Они копошились, подпрыгивали и носились взад-вперед. "Вот жуть какая, жуки эти, друг дружку жрут," - сказала работница. Я увидел, как два здоровых жука подскочили к третьему, маленькому и толстому. Он попытался улепетнуть, но неудачно. Они разорвали его пополам и разбежались в разные стороны. "Дихлофосом морим, не мрут, мрази," - подключилась к разговору вторая служительница. "Кто они, откуда они?" - закричал я. "Да черт их знает, первый год как пришли," - ответили старушки хором. В ужасе мы бежали из камеры хранения.
Вскоре после возвращения в Москву я повстречал известного поэта Гандлевского. Гандлевский рассказал мне, что у него сломался телефон. Он отнес его в ремонт, а когда пришел забирать, обнаружил, что в квитанции в графе "причина поломки" написано: "тараканы бормонтов". "Что бы это значило?" - удивлялся Гандлевский. Сам он наивно предполагал, что "бормонтов" может оказаться фамилией мастера. "Что вы! - рассмеялся я. - Не бывает таких фамилий, да и где это вы видели, чтобы мастер свою фамилию с маленькой буквы писал." "А что же, что же тогда это означает?" - вопрошал перепугавшийся Гандлевский. 
Я люблю поэзию. Потому умолчал о своем страшном, но правдивом видении - полчище жуков, спешивших на поезд в Москву.
А на следующий день после нашего разговора в России случился кризис.