УШИ И ЯЗЫКИ

После концерта на кызыльском стадионе Игорь Дулуш - организатор "Устуу - Хурээ" - пригласил нас на фуршет в репетиционный подвал старообрядческого хора "Актай". Нас было трое: Фалько, Катала и я - неосекс - символ чааданской молодежи. Там уже собралась вся тувинская соль, красноярские перцы из группы "Второе внимание" и местные староверы. Ведущие фестиваля - героиновый зайчик Володя и телевизионщик Чомба - заправляли чабанским кругом. Чабанский круг - это такая извращенная подстава, когда бухают не вместе, а по очереди. Оттопыриться невозможно. Постоянная запара, что сказать. А тувинские уши - это вам не московские. В почете сердечная искренность, этническое краснословие.
Первым из нас троих налили Фальковскому. Фальковский умный, но стеснительный. Он произнес что-то невнятное и быстро выпил. Неожиданно последовала реакция. Руководительница хора "Актай", русская женщина, обвинила нас в левизне: "Какие-та вы ... левенькие, ребят". Непонятно, что она имела в виду. Возникла перебранка. Каталкину налили. Он говорил, что мы такие же, только немного другие. Но его не поняли. Чомба и Дулуш заволновались и налили мне. Я сказала, что буду пить за природу, реки-Саяны, за романтичную тувинскую любовь и бухнула под аплодисменты.
В какой-то момент у Фальковского в руках оказались гитара и стакан. Его просили сыграть в качестве тоста. Последний раз Фальковский играл в пионерском лагере на горне, потому отказался. Тогда гитару и стакан отдали Каталкину. Каталкин стакан взял, а гитару поставил рядом. Чабанский круг замяли. Началось движение.
Сперва меня поймал Олег Сырыглар - местный добрынин - и запел про ночь, две свечи, бокалы, помаду, мармелад... Потом взял за руку, а я смотрела в его круглейшее добрейшее лицо и пыталась понять, о чем же он говорит. Вокруг пели хором горлом, били в бубны, дудели в дудки. Началось мелькание. Я поднялась на улицу. Стою, курю. Вдруг из подвала выбегает телевизионщик Чомба и заводит беседу о природе, заводе, страстной тувинской любви, подвигах, о своем шраме у виска и обо мне. Потом он захотел целоваться.
В ту ночь я поняла, что творческая тувинская интеллигенция дико любит попиздеть.