Всякий видит, что знание существует, что оно есть факт, но какой это факт, мы этого не видим.

Н. Н. Страхов-мл.

 

1. Священник Григорий Александрович Бардов

 

Благодаря тому, что не так давно Яндекс выложил поиск по оцифрованным московским архивам, удалось довольно далеко проследить историю московской линии моих предков. Один из дальних, чью биографию по архивным записям я смог восстановить – прапрапрапрадед со стороны отца Григорий Александрович Бардов.

История рода Бардовых/Бардиных хорошо прослеживается по исповедным ведомостям вплоть до 1769 года, когда в них упомянут престарелый вдовый дьячок Можайского Николаевского собора (на территории Можайского кремля) Леонтий Семенович (Симеонов) 58 лет (ум. в 1782 г.). Позже, в 1787 году, в исповедных ведомостях упомянуты сын Леонтия Семеновича дьячок Александр Леонтьевич Бардин 47 лет (ум. в 1798 г.), его жена Параскева Афанасьевна 47 лет, сын Иван Александрович 23 лет － того же собора пономарь, жена сына Пелагея Ивановна 23 лет и их сын Алексей 3 лет － впоследствии выпускник Троицкой лаврской семинарии 1 (1807 г.) и настоятель все того же Николаевского собора (1839 - 1862) Алексей Иванович Бардов. Дальше упомянут следующий сын Александра Леонтьевича － Федор Александрович Бардин 21 года (в последующем фигурирует как купец) и его жена Федосья Ивановна 20 лет. Затем перечислены остальные дети Александра Леонтьевича － Марфа 18 лет, Елизавета 12 лет и Григорий 5 лет (будущий священник Григорий Александрович Бардов). Завершает список незамужняя сестра Александра Леонтьевича Анна Леонтьевна 42 лет. В исповедной ведомости 1800 года упомянуты родившиеся позже дети Ивана Александровича － Дарья 5 лет и Василий 3 лет, будущий пономарь 2 все того же собора. Еще два его сына, будущие московский диакон Иван Иванович Бардин 3 и можайский чиновник Семен Иванович Бардов 4, родились позже, в 1802 и 1806 гг., соответственно, поэтому появляются лишь в ревизской сказке священнослужителей и их семейств за 1811 год.

О моем прапрапрапрадеде Григории Александровиче на сайте Places.Moscow в разделе церкви Андрея Стратилата в Андреевском приведена краткая запись из клировой ведомости за 1840 год: «Священник Григорий Александрович Бардов, дьяческий сын, обучался в Московской академии до Богословия. В 1810 г. посвящен во священника на настоящее место. Определен депутатом, имеет за 1812 г. бронзовый крест. Жена Анна Иерофеевна; дети: Пелагея, Иаков, Мария, Анна».

Попробую расшифровать эту запись и начну с академии. Московская Духовная академия в то время еще не была учреждена, московской академией кратко называли Славяно-Греко-Латинскую академию, единственную в Москве. Это первое на территории России высшее учебное заведение. В ней учились Ломоносов, Кантемир, Магницкий, Баженов и другие выдающиеся люди. Как описывал протоиерей Сергий Смирнов, при митрополите Платоне －он руководил академией в те годы, когда там учился Г.А.Бардов －было усилено преподавание греческого и еврейского языков. Появились классы немецкого и французского языка. Из наук были введены герменевтика, церковная и гражданская история, пасхалия, физика, история философии, мифология и медицина.

Если прежде не только студент богословия, но и других отделений, как-то: студент философии (тоже высшего отделения) и даже ученик риторики (среднего отделения) － мог занять священническое место в столице, то при Платоне уже этого не было. Студент богословия мог подавать просьбу об определении его в диакона в Москву или в священника к сельской церкви, исключения допускались только в случае предоставления мест или для устроения осиротевшего семейства, но большей частью священнические места в столице занимались лицами, прослужившими некоторое время в училищном или епархиальном ведомстве. Для учеников риторики высшим местом было диаконство при сельских церквях. Студенты, уже окончившие курс и подававшие на епархиальные места, по приказанию Платона снова подвергались испытанию в учении, это было возложено на ректора и префекта Академии.

Что касается депутатства Г.А.Бардова, то в сборнике действующих и руководственных церковных и церковно-гражданских постановлений по ведомству православного исповедания пояснено, что под этим подразумевается: «Во всех случаях, в которых замешаны духовные и церковного причта люди, приглашается к первоначальному исследованию учинившегося происшествия – драки, ссоры или насилия, депутат со стороны духовной, при котором и требуются с людей духовного чина объяснения и свидетельства.

Депутаты от духовенства назначаются от епархиального начальства для всегдашнего присутствия при следствиях и судах, прикосновенных к лицам духовного звания, и именуются постоянными депутатами.

В обеих столицах, по превосходному количеству духовного чина людей, не только в приходах своих при должностях, но и временно по разным надобностям находящихся, по сколько этих депутатов определить, о том предоставить усмотрению Преосвященных Епархиальных Архиереев; в прочих же городах, которые многолюдны, в каждом по два; что же касается уездов, то в рассуждении различного между сельскими церквами расстояния, учредить таковых депутатов, по Архиерейскому рассмотрению, по два на каждые десять, или более, но не свыше пятнадцати приходов, как обширность или близость расстояния их дозволит, а при том наблюдать, чтобы при распределении каждым двум депутатам поэтому их званию приходов, не были они им поручаемы из разных уездов, но из тех самых, в которых и депутаты находятся.

В звание депутатов стараться избирать из священников беспорочного поведения и сколько можно таких, которые бы соответствовали этой должности способностью и обращением своим, так что если бы где в уездах признаны были к этому достойными и из диаконов, то и их определять, однако первый депутат был бы из священников, хотя при означенных обследованиях двум депутатам быть не нужно, но по два назначаются для того, дабы за приключившейся из них одному болезнью, или за непредвидимым каким законным препятствием, не могло последовать в деле остановки.

Назначенные депутатами обязаны быть всегда в готовности, дабы один из них мог явиться на назначенное место и время немедленно, коль скоро светскими следователями через повестки приглашены будут; для того им депутатам, а особенно в одно время обоим, от приходов своих не отлучаться, в отдаленное же место и один из них не иначе отлучаться может, как с дозволения Архиерейского, дабы до возвращения его, мог быть к тому определен другой, в чем их и подписками обязать с крепким подтверждением, дабы поступали рачительно и с должной благопристойностью в этом звании, снабдя их к тому нужными наставлениями.

Определенных в депутаты священников и диаконов, кроме приходских их должностей, ни в какие другие, ниже к случающимся временно каким-либо по духовной команде исследованиям, не употреблять, дабы через то не произошло по депутатству их помешательства и затруднения; а если бы кто из них по какому случаю из мест своих вовсе не был, или на время отвлечен быть мог, то на место такого немедленно определять другого».

И в завершение о кресте за 1812 год. Наградной крест для священнослужителей, участников войны 1812 года, была учрежден 30 августа 1814 года Александром I. Этот знак отличия предназначался для поощрения русского духовенства, которое своим личным участием либо молитвами делало посильный вклад в победу России над французами. Он получил форму латинского креста и выполнялся из бронзы. На основной стороне награды, на перекрестье присутствовал рисунок «всевидящего ока», из которого шло лучезарное сияние. Под этим сиянием была выгравирована надпись, сделанная в одну строку: «1812 Годъ». На реверсе, в месте пересечения горизонтальных концов располагались слова, выгравированные в 4 строки: «Не намъ а имени твоему». Крест должен был носиться на груди вместе с лентой ордена Св. князя Владимира.

Жена Григория Александровича Анна Ерофеевна была дочерью диакона села Андреевское Ерофея Пафнутьевича, который был произведен из пономаря в диакона в 1786 году (род. ок. 1757 - ум. в 1802 г.), и Агафьи Сидоровны. А отцом Ерофея Пафнутьевича был священник того же села Пафнутий Петрович 5 (род. ок. 1732-1737 - ум. в 1809 г.), на чье место и заступил Григорий Александрович. В то время приход как правило передавался от отца к сыну, а в случае отсутствия последнего - к зятю. Поскольку Ерофей Пафнутьевич умер раньше своего отца Пафнутия Петровича, то приход перешел от Пафнутия Петровича к мужу его внучки Григорию Александровичу.

Григорий Александрович служил в Андреевском до 1845 года, затем был переведен в село Спасское-Галичино того же Можайского уезда. Последнее упоминание его и его жены Анны Ерофеевны в метрических книгах － это запись 9 августа 1848 года о том, что они скончались от холеры в возрасте 67 и 58 лет соответственно.

В том же году его дочь Анна сочеталась браком с моим прапрапрадедом Федором Степановичем Озеровым.

 

2. Священник Федор Степанович Озеров и его предки

 

Федор Степанович Озеров － еще один предок, чей жизненный путь достаточно подробно отображен в архивных записях. Родился он в 1827 г. в семье дьячка вышеупомянутого Можайского Николаевского собора Степана Тимофеевича и Александры Яковлевны.

Отец Федора Степан Тимофеевич Озеров учился в московском Заиконоспасском уездном духовном училище. Он был сыном Тимофея Михайловича, пономаря с. Горбово Рузского уезда, и внуком Михаила Ефимовича, дьячка с. Катово Боровского уезда. В то время в Катово стояла деревянная Введенская церковь, перенесенная туда из с. Слепушкино Верейского уезда по прошению местного клира.

Тимофей Михайлович был женат двумя браками. В первом браке － на Марфе Максимовне, дочери дьячка с. Горбово Максима Ивановича. Ее старший брат протоиерей Георгий Максимович Смирнов в 1801-1834 гг. был настоятелем Можайского Николаевского собора. Их дед по матери Яков Константинович, прадед Константин Васильевич и, возможно, более далекие предки были священниками села Горбово.

Вторым браком Тимофей Михайлович был женат на Прасковье Ивановне, дочери диакона с. Слепушкино Ивана Акимовича. Ее дед по матери Михаил Максимович и прадед Максим Петрович были священниками этого же села. Максим Петрович примечателен редким в то время долголетием - в ревизской сказке 1795 года указано, что при прошлой ревизии ему было 100 лет. То есть он должен был родиться в 1682 году. Это уже уровень 8 раз прадедов.

От первого брака у Тимофея Михайловича были две дочери, от второго － еще пятеро детей, в том числе мой четыре раза прадед Степан Тимофеевич.

Его жена, мать Федора Степановича, Александра Яковлевна была дочерью диакона села Старое Можайского уезда Якова Семеновича (Иакова Симеонова) Веселовского и его супруги Натальи Петровны.

Дед Федора Яков Семенович окончил Славяно-Греко-Латинскую академию по классу риторики и в 1802 году был определен в диаконы села Старое. Родителями Якова Семеновича были диакон с. Сокольниково Семен Егорович и Афимья Борисовна.

Бабушка Федора Наталья Петровна родилась в семье священника церкви Преображения Господня села Глазово Можайского уезда Петра Петровича и Анны Ивановны. О ее отце, моем шесть раз прадеде Петре Петровиче, пока удалось узнать не так много. Он был произведен в священники с. Глазово в 1783 г. в возрасте 26 лет и служил примерно до 1815 года. Петр Петрович был сыном предыдущего священника с. Глазово Петра Леонтьевича (род. ок. 1718 - ум. 1782). Петр Леонтьевич был женат на Анне Феоктистовне, дочери священника села Мышкино Феоктиста Захаровича. Священник Феоктист Захарович тоже отличался долголетием - в исповедной ведомости 1769 года указано, что ему 95 лет. Получается, что он должен был родиться в 1674 году. Это также уровень 8 раз прадедов. Другая дочь Феоктиста Захаровича Ирина - жена следующего священника с. Мышкино Григория Никоновича. Она была восприемницей всех детей своего племянника Петра Петровича 6.

Как пишет Е.Г.Болдина в работе «Западные уезды Московской губернии после освобождения (ноябрь 1812 - март 1813 г.)» во время Отечественной войны 1812 г. можайские церкви подверглись сильному разорению. Среди них была Преображенская церковь с. Глазово, в которой в то время служил прадед Федора Озерова Петр Петрович. В августе 1813 г. священники и церковнослужители ряда селений Можайского уезда (Глазова, Мышкина, Карачарова, Старого, Болычева, Елманова, Губина, Горетова) подали коллективное прошение епископу Августину о том, что повелено им немедленно явиться в консисторию «для получения разоренным от неприятеля вспоможение денег… но как нынешнее время пора рабочая и заготовляем, как для скота сена, равно и уборки для себя ржаного и яроваго хлебов, а потому ежели отлучатся, то пищу всю годовую как скоту, так и себе убрать не успеешь, да и время не позволит, а иному ж и ехать не с чем, да и не на чем». Поэтому они «слезно просили» прислать деньги в Можайское духовное правление.

Отец и мать Федора Озерова поженились рано, в 17 и 16-летнем возрасте соответственно. Об их женитьбе сохранился следующий любопытный документ (брачный обыск): «1823-го года Сентября, 3-го дня, по Указу его Императорскаго Величества, Города Можайска Николаевскаго Собора Протоіерей Георгій съ братiей о желающихъ вступить въ бракъ, онаго жъ собора Дьячкѣ Стефане Тимофеевѣ, которой поемлетъ За себя Можайскаго уѣзда Села Стараго у Діакона Iакова Сімеонова дочь дѣвицу Александру, коихъ обыскивали и по троекратной публикацій оказалось, но и сами они показали 1-е), что они православную вѣру исповѣдуютъ такъ, какъ Святая Соборная и Апостольская Церковь Содержитъ 2-е) Между ими плотскаго, кровнаго и духовнаго родства т. е. кумовства, сватовства и крестнаго братства по установленію святыя церкви не имѣется, 3-е) состоятъ они въ целомъ умѣ и къ брако-сочетанию имѣютъ мѣжду Собою согласіе вольное и не принужденное 4-е) къ Совокупленію брака имѣютъ они лѣта правильныя женихъ 17 лѣтъ а невеста 16 лѣтъ первымъ бракомъ и въ томъ Сказали Самую Сущую правду а Естьли изъ объявленнаго показанія окажется что ложное или что скрыто, за то подвержены будутъ суду и наказанію, какъ Духовному, такъ и гражданскому, въ увѣреній всего, какъ Сами женихъ и невѣста, такъ … жениха и невѣсты поручители своеручно подписуются. Къ Сему обыску можайскаго Николаевскаго Собора дьячекъ Степанъ Тимофеевъ руку приложилъ Въмѣсто Невесты Села Старого отецъ Ее Діакон Iаков Симѣоновъ руку приложилъ …».

Степан Тимофеевич скончался в возрасте 26 лет от бушевавшей в 1830-е гг. в России холеры. События того времени отражены у Пушкина в заметке о холере: «Едва успел я приехать, как узнаю, что около меня оцепляются деревни, учреждаются карантины. Народ ропщет, мятежи вспыхивают то там, то здесь нелепые. Я занялся моими делами, перечитывая Кольриджа, сочиняя сказочки и не ездя по соседям. Между тем начинаю думать о возвращении и беспокоиться о карантине. Вдруг 2 октября получаю известие, что холера в Москве. Страх меня пронял — в Москве… но об этом когда-нибудь после. Я тотчас собрался в дорогу и поскакал. Проехав 20 верст, ямщик мой останавливается: застава! Несколько мужиков с дубинами охраняли переправу через какую-то речку. Я стал расспрашивать их. Ни они, ни я хорошенько не понимали, зачем они стояли тут с дубинами и с повелением никого не пускать. Я доказывал им, что, вероятно, где-нибудь да учрежден карантин, что я не сегодня, так завтра на него наеду, и в доказательство предложил им серебряный рубль. Мужики со мной согласились, перевезли меня и пожелали многие лета».

Росший без отца Федор в 1842 г. поступил в Вифанскую духовную семинарию в Сергиевом Посаде, где ранее уже начал учиться его старший брат Петр. В архиве есть документ Никитской церкви в Старой Басманной о предстоящем бракосочетании Петра Озерова и дочери диакона Ивана Егорова Евдокии. Этот обыск интересен тем, что там упоминаются и другие родственники Озеровых – дядя Петра и Федора служащий в Доме Московского градского общества Василий Яковлевич Преображенский 7 и дядя последнего, брат бабушки П. и Ф. Озеровых, титулярный советник Дмитрий Петрович Преображенский. Сделаю про него небольшое отступление.

У священника с. Глазово Петра Петровича были две старшие дочери Степанида и Наталья (моя пять раз прабабушка) и младший сын Дмитрий. На 1811 год Дмитрий числится студентом Перервинской духовной семинарии на территории Николо-Перервинского монастыря (сейчас в черте Москвы). Она была основана в 1775 г. упомянутым выше митрополитом Платоном, поэтому ее еще называли Платоновской. Как рассказывается в брошюре «Перервинская духовная семинария», учебный курс состоял из шести классов и занимал шесть и более лет. В подготовительный класс поступали ученики в возрасте 10–15 лет. Подготовительные, или низшие, классы в семинарии именовались следующим образом: «аналогия», или «фара», и «инфима». К ним можно отнести и третий – грамматический – класс. Здесь маленьких воспитанников обучали чтению и письму. Время обучения в этих классах зависело лишь от успеваемости учеников. Далее они проходили синтаксиму (синтаксис, 1 год), пиитику (поэзию, 1 год) и реторику (риторику, 2 года). Кроме этих основных предметов, параллельно изучались латинский, греческий, французский и немецкий языки, а также история, география, арифметика и церковное пение. Богослужебный устав воспитанники специально не изучали, с ним они знакомились на богослужении. В 1812 году, то есть как раз в то время, когда там учился Дмитрий Преображенский, после того как французская армия подошла к Москве, занятия прекратились, семинаристы подались из Москвы кто куда, и в семинарии остались около двадцати сирот, которым некуда было идти. Вскоре после оккупации Москвы французы заняли и Перервинский монастырь, но пробыли здесь недолго. Сироты пережили оккупацию, не умерев с голоду благодаря своей находчивости – они прятали под полом монастырских покоев муку и по ночам готовили себе лепешки. После окончания войны вернулись учителя и ученики, занятия возобновились и продолжались еще 2 года, когда Платоновскую семинарию сменила переехавшая на ее место Московская семинария.

Далее известно, что уже в 1818 г. Дмитрий Преображенский служил в 6-м (судебном) департаменте Московского Правительствующего Сената. В этом году в возрасте 22 лет он женился на Марфе Ивановне, дочери Иоанна Алексеева, диакона несохранившейся Тихоновской церкви у Арбатских ворот. В 1822-1824 гг. Дмитрий Преображенский квартировал в его доме. Здесь любопытна связь между семьями Островских и Преображенских. В брачном обыске Петра Озерова указано, что на тот момент, в 1845 г., Д. П. Преображенский проживал в приходе Николая Чудотворца в доме господина Островского в Воробине. Это усадьба Николая Федоровича Островского, отца драматурга Александра Островского и министра Михаила Островского, которые жили в том же доме. А за два с половиной десятка лет до того, в 1820-21 гг., почти в то же время, что и Д. П. Преображенский, Н. Ф. Островский квартировал в доме его тестя диакона Тихоновской церкви Иоанна Алексеева. Жена Островского Любовь Ивановна была дочкой бывшего пономаря этой церкви Ивана Саввина. У меня нет данных о родстве Преображенских и Островских, так что я могу лишь предположить приятельские отношения Николая и Дмитрия. Оба молодых человека происходили из священнических семей, были ровесниками и служили в Сенате. Эта связь не прервалась и через десятилетия, и в 1840-х гг. какое-то время уже Преображенский проживал в доме Островских.

Возвращаясь к брачному обыску П.Озерова, его полный текст таков: «1845 года Апрѣля 29 дня По Указу Его Императорскаго Величества города Москвы Ивановскаго сорока Церкви Св. Великомученика Никиты, что въ старой Басманной, Священно и церковнослужители производили обыскъ о желающихъ вступить въ бракъ, и оказалось следующее: 1) женихъ ученикъ Вифанской Семинаріи, среднего отделенія, Петръ Степановъ Озеровъ, Можайскаго Николаевскаго собора умершаго дьячка Степана Тимофеева сынъ, производящійся … къ Николаевской церкви Звенигородской округи села Урюпина во Діакона на причетническую Вакансію, Православнаго Исповѣданія жительствуетъ города Москвы, въ приходѣ Ермолаевской, что на Козьемъ болотѣ, церкви (адрес совпадает с указанным ниже адресом дяди, Василия Яковлевича Преображенского, видимо, Петр жил у него; на месте Козьего болота теперь Патриаршие пруды － И.Ф.) 2) Невѣста Рузскаго уѣзда, села Никольскаго Діакона Иванъ Егорова Дочь Евдокія Иванова, Православнаго Исповѣданія, жительствуетъ города Москвы въ приходѣ означенной Никитской церкви 3) возрастъ къ супружеству имеютъ совершенный, а именно: женихъ двадцати, а невѣста осьмнадцати лет и оба находятся въ здравомъ уме 4) Родства между ними духовнаго или плотскаго родства и свойства, возбраняющаго по установлению Св. церкви бракъ, никакого и нет 5) женихъ холостъ а невѣста дѣвица 6) къ бракосочетаниію приступают они по своему взаимному согласію и желанію, а не по принуждениію, и на то имѣютъ позволеніе женихъ отъ Духовнаго Начальства и отъ матери своей вдовы Александры Яковлевой, а невѣста отъ отца своего вышеозначеннаго диакона Ивана Егорова 7) По троекратному оглашенію сдѣланному в означенной церкви сего тысяча восемьсот сорок пятаго года Апрѣля двадцать перваго, двадцать втораго и двадцать третьего чисѣлъ, препятствія к сему браку никакого не … объявлено 8) Для удостоверенія безпрепятственности сего брака предоставляются письменные документы: а) Билетъ, данный изъ Московской Духовной Консисторіи для вступления жениху въ бракъ Марта 31 дня 1845 года за № 1604м прилагаемый при семъ въ копіи; б) сведеніе о жениха отъ его Духовнаго отца, прилагаемое при семъ въ подлиннике 9) Посему бракосочетаніе означенных лицъ предположено совершить въ вышеупомянутой Никитской церкви сего апреля Двадцать девятаго числа въ узаконенное время, при постороннихъ свидѣтеляхъ 10) что все показанное здесь о женихе и невѣсте справедливо въ томъ удостовѣряютъ своею подписью какъ они сами так и … поручители в том, что если что окажется ложным, то подписавшіеся повинны за то суду по правилам Церковнымъ и по законамъ гражданскимъ. Къ сему обыску означенный ученикъ женихъ Вифанской семинаріи Среднего отдѣленія Петръ Стефановъ Можайскаго Николаевскаго собора Умершаго дьячка Степана Тимофѣева сынъ, производящійся нынѣ к Николаевской Церкви Звенигородской округи села Урюпина въ Діакона, во всемъ вышеописанномъ руку приложилъ.

Къ сему обыску означения невеста рускаго уѣзда села никольскаго діакона Іоанна егорова дочь дѣвица Евдокія Иванова во всемъ вышеписанымъ руку приложила.

При венчаніи ученика вифанской симинарій Среднего отдѣленія Петра Степанова Озерова производящегося нынѣ къ Николаевской церкви Звенигородской округи Села Урюпина во дьякона съ дочерью дьякона Села Никольского Рузского уѣзда Ивана Егорова дѣвицею Евдокіею Ивановою что мѣжду ими родства принужденія и никакого другаго законнаго къ браку препятствія не имеется свидѣтельствую въ томъ, подъ опасеніемъ есть ли въ чемъ неправильно показалъ суденія по законамъ подписуюсь вмѣсто матери его родной дьяческой жены вдовы Александры Яковлевой за неуменіемъ ея грамотѣ по личьному ея прошенію родной дядя жениха служащій въ домѣ Градскаго общества помощникамъ протоколиста Коллежскій Регистраторъ Василій Яковлевъ сынъ Преображенскій живущій въ приходѣ у Ермолая что въ Садовой улицѣ въ домѣ мещанки Туркиной.

Въ томъ же свидѣтельствуя подлинуюсь уволенный отъ службы Титулярный Совѣтникъ Дмитрій, Петровъ сынъ, Преображенскій, живущій въ приходѣ Николая Чудотворца, что въ Воробинѣ в домѣ Г-на Островскаго.

При венчаніи Дочери Діакона Села Никольскаго рузскаго уезда Ивана Егорова Девицы Евдокіи Ивановой съ производящимся къ Николаевской Церкви Звенигородской округи села ученикомъ вифанской Симинаріи Средняго отделенія Петромъ Стефановымъ Озеровымъ что между ими родства Принужденія И никакаго Другаго заКоннаго къ браку препятствія Не имѣется Свидѣтельствую ивъ томъ подъ опасеніемъ естли въ чемъ неправильно показалъ Суденія По законамъ подписуюсь родной отецъ Невесты рузского уезда села Никольскаго Давгорукова Тожъ Николаевской Церкви Діаконъ Иванъ Егоровъ.

въ томъ свидѣтельствуя подписуюсь означенной Никитской что въ басманной, церкви, ранній священникъ Василій Андреевъ Титовъ.

Обыскъ производили и бракъ совершали оной же церкви Протоіерей Василій Богдановъ Діакон Иванъ Богоявленскій, дьячекъ Михаилъ Зиновьев Пономарь Иванъ Соколовъ».

 

В списке выпускников семинарии я Петра Озерова не нашел, это соответствует тому, что он прямо из среднего отделения был определен в диаконы. Младший же брат его, мой предок Федор Озеров, семинарию окончил. Среди его одноклассников было много впоследствии известных людей, из которых можно упомянуть будущего епископа Дмитровского и викария Московской епархии Николая (Никодима) Белокурова, почетного члена Московской академии расколоведа Иоанна Виноградова, настоятеля Донского монастыря Андрея Соловьева, протоиерея Московской Георгиевской, в Грузинах, церкви Ивана Вениаминова и пр. Одноклассником его был и другой будущий можайский священник – Николай Страхов. Он и Федор Озеров женились на сестрах – дочерях Григория Александровича и Анны Ерофеевны Бардовых Марии и Анне, и были направлены на службу в те же церкви, где прежде поочередно служил их тесть – в можайские села Андреевское и Спасское-Галичино. Сын Николая Страхова – двоюродный брат моей прапрабабушки религиозный философ, писатель и педагог, кавалер трех орденов, дослужившийся до статского советника, Николай Николаевич Страхов 8 (1852 - 1928, не путать со старшим тезкой, адресатом Толстого философом-почвенником Н.Н.Страховым). Одним из известных его учебных пособий для семинарий была много раз переиздаваемая «Методика закона божия». Мне же, как преподавателю русского языка, импонирует, что среди его сочинений были тоже выдержавшая много изданий «Методика русской грамоты и начальных упражнений в русском языке» и «Задачи и приемы обучения чтению». Упомяну также его дядю, младшего брата можайского священника Николая Страхова, Ивана Страхова, бывшего священником московской Преображенской церкви. На этом месте он сменил своего тестя Ивана Поликарповича Орлинского, старшего брата архиепископа Могилевского и Мстиславского Евсевия, бывшего последовательно ректором Московской и Санкт-Петербургской духовных академий.

Жизнь в Вифанской семинарии хорошо описана в юбилейной речи к ее 100-летию проф. Дмитрия Ивановича Введенского: «Большинство воспитанников Вифанской семинарии, как известно, дети сельского, нередко обременённого многочисленным семейством, духовенства. А условия быта сельского духовенства даже и наших дней, когда приложено не мало забот об улучшении материального благосостояния его, известны: ни светские развлечения, ни блеск городской жизни – ничто это до поры до времени не известно провинциалу семинаристу. В биографиях многих питомцев Вифанской семинарии, сделавшихся впоследствии известными и полезными общественными деятелями, нередко по крайней мере отмечаются горькие условия их домашней жизни, отмечаются, впрочем, не с сожалением, а почти всегда с любовью и быть может потому, что эта суровая жизнь совпадала с порою их беззаботной юности. Так, напр., один из питомцев Вифанской семинарии первого выпуска (1807 г.) протоиерей Алексей Евдокимович Румянцев, сын священника подмосковного села Щитникова, в воспоминании о своем отце рассказывает, как родитель его в сером армяке и лаптях хаживал с требами к прихожанам, а рясу имел только одну и то не для Щитникова, а брал в Москву, когда нужно было являться к архиерею. Тот же самый протоиерей рассказывает о том, как отец его купил сапоги и как прихожане, узнав об этом, пришли к нему в дом и просили показать диковинную вещь. В биографии другого питомца Вифанской семинарии, впоследствии протоиерея церкви большого Вознесения, на Никитской, Петра Евиловича Соколова, окончившего курс в 1820 г., рассказывается, что до своего поступления в семинарию он помогал отцу (причетнику) в тяжелых деревенских работах и терпел нередко дома настоящей голод, а по вступлении в семинарию и по крайней мере в первые годы своего обучения в ней семинарист Соколов не имел средств, чтобы пробрести себе даже приличную обувь и ходил в лаптях, в которых шествовал домой во время школьных отпусков по снежным сугробам и весенним разливам. О той же самой бедноте и скудости домашней жизни рассказывает известный составитель проекта устава духовных училищ (при обер-прокуроре Св. Синода графе Протасове) викарий Казанский, впоследствии епископ Енисейский, Никодим, окончивший курс Вифанской семинарии в 1826 г.. Так, в 1872 г. он, вспоминая о своем детстве, описывает, как отцу его самому приходилось укачивать его – тогда младенца Николая и как он однажды, оставленный совершенно одиноким в люльке, висевшей посреди пустой избы, было не задохнулся в ней. При скудости домашних средств, Николай Казанцев, по окончании курса в Вифанской семинарии, долго раздумывал над тем, как существовать ему в академии и быть может он не увидел бы ее, если бы не попался один человек из „простого класса“, как выражается в своих благодарных воспоминаниях еп. Никодим, который согласился уделять из своих скудных средств на образование академика. Из биографии Платона, архиепископа костромского, вифанца по среднему образованию, известию, что родитель его священник села Чанки, что близ Коломны, по неимению средства содержать в училище двух сыновей, хотел взять его из училища и определить пономарем в своем селе. И только с помощью дяди своего архимандрита Кирилла он имел возможность продолжать свое образование. В биографии протоиерея Платона Ивановича Афинского, окончившего курс в Виф. семинарии в 1838 г., о доме его родителей говорится: „дом от старости покачнулся более нежели хребет его отца и матери, согбенных от ежедневной работы. Кровля не спасала от дождя, стены не берегли скудного тепла… В этом доме прошла половина школьной жизни этого человека: сюда возвращался усталый мальчик из школы и скоро при заботах и ласках матери забывал о своей усталости. Здесь, в этом старом доме, как нужно было отпускать сына и братьев его уже в отдаленную школу (Вифанскую семинарию), лились над головами детей родительские слезы, благословения и благожелания и особенно просьба о том, чтобы дети учились и вели себя хорошо. В этом старом и холодном доме много, много прочитано горячих продолжительных ночных молитв, горячих, какие только могут исходить из сердца матери, и все больше молитв за детей, которые в это время спали спокойно, а иногда, пробуждаясь, слышали, чего мать просила у Бога“… В биографии другого скромного делателя на ниве Христовой, священника села Ильинского Звенигородского уезда, окончившего курс в Виф. семинарии в 1830 году, рассказывается о том, как отец его псаломщик за неимением средств к существованию должен был заниматься башмачным мастерством. А об одном семинаристе старой школы известно, что бедность его родной семьи заставляла его в вакационное время наниматься возить камень на шоссе. И этим он добывал себе средства, нужные для его существования и для уплаты за свое содержание в семинарии. Если не очень завидны были условия домашнего быта провинциала-семинариста в кругу родной семьи, то еще незавиднее была доля семинаристов сирот, которые нередко „как бесприютные скитальцы носились, по выражению покойного профессора Московской духовной академии Петра Симоновича Казанского, вифанца но среднему образованию, испытавшего тяжесть сиротства, носились на ладье жизни, пока она не выбрасывала их куда-нибудь“. … Укажем еще на частые сожаления биографов (а иногда и самих учившихся здесь) о том, что многие из почтенных и известных церковных деятелей, стоя на пороге высшего раcсадника богословского просвещения (академии － И.Ф.), не входили в него только лишь потому, что должны были протягивать руку помощи своей бедной семье, которая с трудом воспитала их. Таковы, напр., упомянутый протоиерей П. Е. Соколов; прот. Никита Никитич Скворцов, окончивший курс в 1832 г. и бывший потом домашним учителем секретаря Московской Гражданской палаты Николая Феодоровича Островского, у которого, между прочим, он учил детей – известного драматического писателя А.Н. Островского и другого сына, не менее известного государственного деятеля; упомянутый также протоиерей Иоаннуариевской, при запасном дворе, церкви Платон Иванович Афинский (брат прот. Кастальского) известный составитель руководства по Закону Божию, выдержавшего более 30 изданий; маститый и ныне здравствующей протоиерей Сергиевской, в Рогожской, церкви Иоанн Григорьевич Виноградов, известный расколовед, с недавнего времени почетный член Московской академии, в которой по независящим от него обстоятельствам ему не суждено было учиться; протоиерей И. Модестов 1-й студ. выпуска 1851 г., скончавшийся настоятелем Покровской, в Голиках, церкви и др.».

Окончив семинарию в 1848 г. по второму (среднему) разряду, Федор Озеров, как я сказал выше, женился на дочери моего прапрапрапрадеда, умершего священника села Галичино Можайского уезда Григория Александровича Бардова, Анне и был определен священником церкви села Андреевское того же уезда.

Запись о браке Федора Озерова и Анны Бардовой произведена в московской Стефано-Архидьяконовской церкви за Яузой (не сохранилась). Поскольку она во многом похожа на брачный обыск Петра Озерова, приведу лишь те части из нее, что содержат фактические данные: «1848 года Октября 17 дня, по Указу Его Императорскаго Величества, града Москвы, Ивановскаго Сорока церкви Архидіанова Стефана, что за Яузою, производили обыск…: 1) Женихъ кончившій курсъ ученія Вифанской Семинаріи 2 разряда ученикъ Ѳедоръ Озеровъ Можайскаго Николаевскаго Собора умершаго Дьячка Степана Тимоѳеева сынъ, нынѣ производящійся Можайской округи къ церкви Св. мученика Андрея Стратилата что в Селе Андреевскомъ, во Священника, православнаго Исповѣданія, жительствовалъ доселѣ въ домѣ роднаго зятя своего Можайскаго Николаевскаго Собора Пономаря Алексѣя Иванова 2) Невѣста Можайской округи означеннаго Спасскаго Села Преображенской церкви умѣршаго священника дочь Анна Григорьева православнаго исповѣданія, жительствовала доме означенной Архидіаконовской церкви у Діакона Ивана Иванова Бардина 3) Возрастъ къ Супружеству имеютъ совершенный а именно: жених 21, а невѣста 16 лѣтъ, и оба находятся во здравамъ умѣ… Къ сему обыску означенная невѣста Анна Григорьева Бардова а за неумѣниемъ ея писать по личнаму ея прошению родной брат ея Можайского Уезднаго Суда Писецъ… Яковъ Григорьевъ сынъ Андреевский руку приложил. Къ сему обыску означеннаго жениха родный братъ Звен. Уѣзда села Никольскаго Урюпина тожъ Діаконъ Петръ Степановъ руку приложилъ.

къ сему обыску по означенной невесте во всемъ вышеописанномъ ручаюсь Служащий въ Конторѣ Московской Синодальной Типографіи Коллежскій секретарь Егоръ Захаровъ Розановъ руку приложилъ.

Къ Сему обыску означенной Невесты двоюродный братъ Архидіаконо-Стефановской Церкви Діаконъ Иванъ Ивановъ Бардинъ (см. сноску 3 － И.Ф.) во всемъ вышеописаннномъ порукаю подписался.

Къ селу обыску во всемъ вышеписанномъ по означенномъ женихѣ ручаясь Симеоностолпнической, что за Яузою Церкви Дiаконъ Павелъ Стефановъ Веніаминовъ руку приложилъ…»

После села Андреевское с 1852 г. Федор Озеров служил священником в селе Елманово (ныне Юрлово) Можайского уезда. В 1871 г. семью Озеровых постигло несчастье. Сохранился рассказ самого Федора Степановича об этом происшествии, опубликованный «Московскими епархиальными ведомостями» и перепечатанный другими церковными изданиями России. В этом красноречивом описании перед нами предстает весь тягостный быт тогдашнего сельского духовенства:

«Приглашенія къ пожертвованіямъ.

Пречестные отцы, братія и сослужители!

Взываю къ вамъ о помощи и нижайше прошу вашего дѣятельнаго сочувствія я, нижеподписавшійся, собратъ Вашъ, священникъ, служащій на мѣстѣ 23 года, при самомъ незначительномъ приходѣ, состоящемъ изъ 436 душъ мужскаго пола крестьянъ, съ полнымъ 4-хъ личнымъ причтомъ, безъ всякихъ постоянныхъ окладовъ къ содержанію, имѣющій одиннадцать человѣкъ дѣтей, недовершившій еще устройства старшей дочери своей －12-й, отданной въ замужество въ прошломъ 1870 году, въ настоящее же время, совершенно, что называется до нитки, лишившійся всего своего имущества, по случаю пожара, происшедшаго въ нашемъ селѣ 31 числа минувшаго августа мѣсяца, сего 1871 года, въ 4 часа по полудни. Пожаръ, начавшійся со двора діакона, при сильномъ восточномъ вѣтрѣ, въ 10 минутъ охватилъ всѣ дома наши, такъ что я, священникъ, находясь въ то время на гумнѣ, и домолачивая съ своими взрослыми дѣтьми послѣдній собранный съ поля хлѣбъ, прибѣжалъ домой, и могъ собрать и спасти однихъ малыхъ дѣтей; все пріобрѣтенное въ 23 года имущество, и весь хлѣбъ, собранный съ поля, кромѣ малаго остатка овса, домолачивавшагося на гумнѣ, и кромѣ скота, находившагося въ полѣ, все безщадно истреблено огнемъ － въ домѣ, на дворѣ, въ клѣти, въ сбруйномъ сараѣ и въ погребѣ, такъ что къ ночи привелось быть въ такомъ горькомъ положеніи, что негдѣ и нечѣмъ было и пропитаться себѣ и дѣтямъ. － Ближайшіе крестьяне, находящіеся отъ насъ въ полуверстномъ разстояніи, прибѣжавъ на пожаръ, также ничѣмъ не могли помочь намъ безъ пожарныхъ снарядовъ.

Домъ мой, страховавшійся въ прежніе годы, въ настоящемъ году застрахованъ не былъ по случаю нѣкоторыхъ измѣненій въ положеніяхъ взаимнаго земскаго страхованія, въ отношеніи къ необязательному страхованію.

Еще и еще, достопочтеннѣйшіе отцы и братія прошу вашего сострадательнаго участія, а равно участія вашихъ, изъѣстныхъ вамъ, отличающихся благотворительностію прихожанъ, которыхъ пригласить къ посильному пожертвованію － безъ сомнѣнія для васъ будетъ не тягостно. Для меня же многосемейнаго, имѣющаго взрослыхъ обучающихся сыновей и совершеннолѣтнихъ дочерей, всякая посильная жертва чѣмъ бы то ни было, особенно будетъ дорога потому, что при незначительномъ приходѣ я имѣю средства почти что къ одному пропитанію. Всякаго жертвователя могу и обязуюсь отблагодарить теплою молитвою за него и за его родителей и сродниковъ предъ престоломъ Всевышняго, при принесеніи безкровной жертвы.

Московской губерніи, Можайскаго уѣзда, села Елманова, Воскресенской церкви священникъ Ѳеодоръ Озеровъ.

P. S. Пожертвованія могутъ быть передаваемы － въ Москвѣ, въ редакцію “Епархіальныхъ Вѣдомостей”, также попечителю московскаго учебнаго округа, его сіятельству князю Александру Прохоровичу Ширинскому Шихматову, квартирующему при 1-й московской гимназіи, и въ городѣ Можайскѣ － соборному отцу протоіерею Сергію Павловичу Соболеву.

Сентября 21 дня 1871 года».

Своим письмом поддержал Федора Озерова и его свояк и однокашник Николай Страхов. Цитирую по публикации №23 за 1871 г. «Херсонских епархиальных ведомостей», где оно приведено перед письмом Озерова:

«Изъ Можайскаго уѣзда.

1871 года, августа 31 дня, въ селѣ Елмановѣ, Можайскаго уѣзда, Воскресенской церкви, состоящемъ изъ храма и домовъ священно и церковно служителей, вспыхнулъ пожаръ. Загорѣлось сначала въ домѣ діакона, но потомъ довольно сильнымъ вѣтромъ огонь быстро сталь разноситься и на другіе дома; не прошло и 10 минутъ, какъ вся слобода (4 дома) объята была пламенемъ. Вслѣдствіе такого быстраго распространенія пламени, самая ничтожная часть имущества священно и церковно-служителей была спасена, погорѣвшія семейства всѣ, можно сказать, раззорились, но особенное сожалѣніе и сочувствіе вызываетъ семейство священника. Священникъ прихода села Елманова, прихода, безъ преувеличенія, бѣднѣйшаго, имѣя большое семейство (12 человѣкъ дѣтей), и до сего прискорбнаго случая жилъ бѣдственно, и если находилъ средства къ существованію, то только благодаря своимъ неусыпнымъ трудамъ и заботамъ. Теперь же, не имѣя своего пристанища, слѣдовательно принужденный жить съ большимъ семействомъ на квартирѣ, － лишившись послѣднихъ средствъ къ существованію (нужно еще замѣтить, что въ нашемъ краю нынѣшній годъ － неурожай), священникъ находится въ самомъ крайне-бѣдственномъ безвыходномъ положеніи.

Кто былъ на пожарѣ, у того не вольно терзалось сердце, смотря на священника и жену его, окруженную десяткомъ дѣтей, проливающихъ горькія безотрадныя слезы. Надѣясь, что такое несчастіе вызоветъ сочувствіе въ другихъ, я обращаюся къ вамъ, отцы, братіе и други, окажите посильную помощь пострадавшему семейству.

Сосѣдній священникъ села Сокольники, Николай Страховъ».

 

Судя по дальнейшим публикациям в газете, некоторые пожертвования Федору Озерову поступали, но, видимо, нового дома в Елманове он построить не смог. Как 2 апреля 1872 г. сообщали «Московские епархиальные ведомости», священник Федор Озеров был переведен в церковь села Рождество на Черничке Серпуховского уезда (ныне д. Рождественно Троицкого административного округа Москвы). На его место заступил его свежеиспеченный зять, муж дочери Клавдии, Михаил Иванович Афанасьевский, выпускник Калужской Духовной семинарии, в будущем благочинный 2-го округа Можайского уезда.

В Рождестве на Черничке Федор Озеров прослужил до 1889 года, когда, по сообщению официального отдела «Московских церковных ведомостей» от 12 февраля, был уволен за штат. Ему была положена пенсия 130 руб. Скончался Федор Степанович Озеров в 1892 г. － по сообщению от 8 ноября тех же «Московских церковных ведомостей».

 

3. Дети Федора Степановича Озерова и Анны Григорьевны Бардовой

 

Старшего сына Федора Озерова звали Алексей. Он, начиная с 1872 г., долгие годы служил псаломщиком, а затем диаконом в 10 км от Елманова, в с. Тропарево. Далее, уже в серпуховских метрических книгах упоминаются младшие сыновья Федора Степановича Озерова － потомственные почетные граждане Степан, Николай и Григорий. Еще один из его младших сыновей, Павел Федорович, окончил Поливановскую учительскую семинарию. Основанная в 1871 г., она была одним из первых в России педагогических училищ. Вот как описывает создание Поливановской учительской семинарии литератор А.Амфитеатров: «Два года моего предгимназического детства, восьмой и девятый, протекли в подмосковном селе Поливанове, Подольского уезда. Там московское земство учредило учительскую семинарию (не первую ли в России?). Отец мой был приглашен в нее законоучителем, для чего мы и переселились сюда из родной Калужской губернии. Семинария, созданная либеральными земцами-дворянами (И.Н. Шатилов, кн. А.И. Васильчиков, Д.А. Наумов и др.) и едва ли не по плану знаменитого барона Корфа, была, майковским стихом говоря, “как в глазу колючий терн” для творцов уже торжествовавшей свою победу классической системы образования. “Московские ведомости” не жалели на это земское детище бичей и скорпионов, изображая Поливаново гнездом крамольников и рассадником будущих революционеров. Разжигалась реакционная злоба, во-первых, досадою, зачем блестяще удалось земское учебное заведение, живое и наглядное отрицание победоносного казенного классицизма; во-вторых, соперничеством московского казенного Учительского института, к которому Катков был благосклонен. Конечно, “Московские ведомости” бессовестно клеветали. Никакой крамолы в недрах поливановской семинарии не ковалось и революции не делалось. За благонадежность ее отвечал уже авторитет ее первого директора и организатора, Петра Михайловича Цейдлера, едва ли не замечательнейшего русского педагога той эпохи. Это тот самый Цейдлер, которому посвящено известное послание Майкова: “Вот он по Гатчинскому саду / Идет с толпой учеников… “ Обаяние благородной личности Цейдлера, его воспитательное искусство и неотразимое влияние на учеников были совершенно исключительны. Его педагогическая система строилась на дружеских собеседованиях с детьми, звучащих как бы Нагорною проповедью. <…> Впоследствии, когда П.М. Цейдлер умер, пост его занял известный Александр Иванович Гольденберг. Блестящий математик и педагог, чудный человек, он в качестве заведомого либерала был уже вовсе невыносим для московской реакции».

После выпуска из семинарии Павел Озеров работал учителем народного училища в селе Стремилове, а затем Починковского и Антипинского Земских народных училищ. В 1883 г. он женился на Вере Ивановне Соколовой, дочери священника с. Нерастанное Ивана Васильевича Соколова.

Имена дочерей Федора Степановича Озерова － Екатерина, Клавдия, Мария, Анна, Александра, Анастасия и Феоктиста. Старшая, Екатерина, вышла замуж за диакона с. Сокольниково Николая Александровича Некрасова. Вторую из них, Клавдию, я упоминал выше. Отдельно расскажу о ее сыновьях, внуках Федора Степановича, соответственно двоюродных братьях моей прабабушки. Дмитрий, Сергей и Василий Афанасьевские окончили Вифанскую семинарию. Василий Михайлович Афанасьевский служил священником в селе Тропарево вместе с диаконом Алексеем Озеровым, своим дядей. Сергей Михайлович Афанасьевский служил священником в селе Сокольниково, на месте о. Николая Страхова. А Дмитрий Михайлович Афанасьевский женился на Лидии Сергеевне Прилуцкой, дочери священника с. Загряжское Верейского уезда Сергея Ивановича Прилуцкого, и заступил на его место. Дмитрий Михайлович упоминается в базе “Новомученики, исповедники, за Христа пострадавшие в годы гонений на Русскую Православную Церковь в XX в.” на сайте Православного Свято-Тихоновского гуманитарного Университета и в базе репрессированных “Мемориала”. Вот скупая информация о его кончине: “Родился в 1876 г., Московская обл., Можайский р-н, с. Елманово; б/п; священник. Проживал: Калужская обл., Медынский р-н, д. Троица-Илмена. Приговорен: Тройка при УНКВД Смоленской обл. 20 ноября 1937 г., обв.: по ст. 58 п. 10 УК РСФСР. Приговор: высшая мера наказания. Расстрелян 8 января 1938 г.”

Третья из дочерей Федора Степановича, моя прапрабабушка Мария Федоровна, в 1878 г. вышла замуж за прусского подданного города Берлина Павла Ивановича Бема, католического исповедания. Венчание происходило в той же церкви с. Рождество на Черничке, где служил ее отец. Она скончалась в 1914 году и была похоронена в Москве на Калитниковском кладбище.

Выше в основном речь шла о мужчинах и их образовании, расскажу немного о женщинах. Наряду с училищами для сыновей священно- и церковнослужителей в России существовали также училища и для их дочерей, возникшие сильно позже. Севериан Сперанский в книге о Московском Филаретовском епархиальном женском училище цитирует слова епископа Нафанаила о пользе учреждения таких училищ: «Обращая внимание на главные условия семейной жизни сельского духовенства, на его уединенное положение на краю диком, обиженном природою и малонаселенном и на современные требования от деятельности церковных пастырей, нельзя не чувствовать настоятельной и неотложной нужды в доставлении образования девицам духовного звания… Доставление этим несчастным образования в училище, обучение их наукам и полезному рукоделию будет для них делом высшей христианской любви; оно спасет их от нравственного унижения, сохранит их нравственность от соблазна и даст им возможность добывать себе честное пропитание благородным и полезным трудом». В 1867 г. в Филаретовском училище в число предметов обучения была введена педагогика. Определением Св.Синода это признавалось мерой «весьма полезною в отношении к делу народного образования, так как делу народного образования служат многие из лиц женского пола духовного звания». Сведения по этому предмету должны были быть «сообщаемы не в виде строгой научной системы, но в форме кратких советов и наставлений; для практического же ознакомления с педагогическими приемами старшие воспитанницы занимались обучением младших под руководством воспитательниц и тех наставников, на коих будет возложено преподавание педагогических правил». Как пишет Сперанский, в 1868 г. в программу преподавания вошли музыка и французский язык, а также последовало расширение программы и прочих предметов, применительно к курсу среднеучебных заведений. Основанием для такого расширения училищного курса, «кроме того, чтобы воспитанницы училища могли впоследствии сделаться полезными участницами в деле народного образования, было и желание начальства дать им более полное общее образование, которое само в себе заключало бы надежное обеспечение их последующей жизни по выходе из школы, делая их способными не только быть сельскими учительницами в народных школах, но и воспитательницами и учительницами первоначального образования детей в семействах лиц, принадлежащих к образованному классу». Среди преподаваемых в училище предметов были чтение, письмо, катехизис, библейская история, краткая история христианской церкви, русская история в кратких рассказах, всеобщая история древних, средних и новых времен, география, арифметика, русский язык с кратким курсом теории словесности и история русской литературы, церковное пение, физика, алгебра, геометрия и космография.

Из потомков Федора Степановича Озерова педагогическое образование получили его внучки Екатерина и Евдокия Косинские (дочери его дочери Анны и диакона с. Елманово Алексея Косинского) и Анна Озерова (дочь Алексея), окончившие Московское Филаретовское епархиальное училище, а также правнучка Раиса Алексеевна Шустина － моя бабушка, бывшая учительницей истории и директором московских школ.

4. Заключение

Я насчитал, что в одном только Можайском уезде мои предки в течение нескольких столетий были священнослужителями по крайней мере в десятке приходов - самом Можайске, а также селах Глазове, Старом, Андреевском, Галичине, Елманове, Тропареве, Сокольникове, Карачарове, Мышкине. В целом удалось найти сведения о 28 прямых предках – от трех раз «пра» до восьми раз «пра». Из 17 предков мужского пола 8 были священниками, 4 – диаконами, 4 – дьячками и 1 – пономарем.

Как видно по записям в метрических книгах, Озеровы – лишь одна из веточек большого дерева подмосковного и московского духовенства, через браки связанного кровными узами и носившего фамилии Озеровых, Преображенских, Бардовых, Бардиных, Страховых, Веселовских, Андреевских, Смирновских, Поповых, Соколовых, Поспеловых, Успенских, Никольских, Афанасьевских, Косинских и пр. Большинство его представителей на протяжении многих поколений оставались священнослужителями, некоторые переходили на светскую службу и становились учителями, врачами или чиновниками. Будучи образованными для того времени людьми, они внесли немалую лепту в сохранение, передачу и развитие общественной и духовной культуры.

 

1 Ниже я достаточно подробно рассказываю о других семинариях. Поэтому вставлю лишь описание прот. С.Смирнова касательно отдельно интересующего меня момента о том, как в Троицкую лаврскую семинарию принимали учеников при митр. Платоне. Желающий учиться, － или сам, или отец, или его родственники － подавал просьбу в семинарскую контору; после экзамена, который предоставлялся учителям, ректор или префект давали резолюцию принять просителя в тот или другой класс, смотря по экзамену. Сроков для пpиeмa не было: ученики могли поступать в любое время. Но от этого не могло не происходить беспорядка; поступавшие не в срок отставали от своих сверстников, и учителю затруднительно было начинать сызнова свои уроки для новопоступавших. По представлению ректора Мефодия в 1787 году, Платон приказал принимать новопоступавших учеников только в три срока: после святок в течении двух недель, после пасхи в продолжение недели, и после вакации в две недели.

 

2 Во второй половине XIX в. его сын Иван Васильевич Бардин служил диаконом в можайском селе Карачарово.

 

3 Женой Ивана Ивановича Бардина была Анастасия Ивановна в девичестве Смирновская, дочь священника церкви Сошествия Святого Духа у Пречистенских ворот Ивана Петровича Смирновского. Один из ее братьев － выпускник Московского университета штаб-лекарь, кавалер и надворный советник Иван Иванович Смирновский, известный в то время врач и медицинский писатель. Ее сестра Екатерина была замужем за священником церкви Благовещения Пресвятой Богородицы на Бережках Николаем Герасимовичем Поповым. Его отец Герасим Алексеевич － протопресвитер Архангельского собора в Кремле. Эта семья － пример того, как потомки скромных священнослужителей всего за два-три поколения превратились в крупнейших землевладельцев и чиновников, поднявшихся на высшие ступеньки служебной иерархии в царской России. Если один из сыновей Н.Г. Попова и Е.И.Смирновской Платон Николаевич был суб-инспектором Московской Духовной семинарии, то другой, Александр Николаевич, после окончания Московской семинарии окончил юрфак Московского университета, пошел по судебной части и дослужился до сенатора. Его сын Дмитрий Александрович женился на Надежде Сергеевне Голицыной, дочери общественного деятеля и коммерсанта Сергея Михайловича Голицына, директора Голицынской больницы (ныне 1-я Градская в Москве). А дочери Александра Николаевича Екатерина и Анна были замужем за Алексеем Николаевичем Хвостовым, камергером, министром внутренних дел, и Александром Александровичем Дрентельном, генералом, командиром лейб-гвардии Преображенского полка. Дочь А. А. Дрентельна Анна, правнучка Екатерины Ивановны Смирновской － одна из последних остававшихся в живых фрейлин императрицы Александры Федоровны.

У Ивана Иванович Бардина и Анастасии Ивановны Смирновской был единственный сын, тоже Иван, ученик Московской Духовной семинарии. Он умер от чахотки.

 

4 Последний раз в можайских метрических книгах Семен Иванович Бардов упоминается в 1863 г. Тогда коллежский асессор Сем. Ив. Бардов выступал поручителем при браке своего сына журналиста Можайского уездного казначейства Алексея Семеновича Бардова 28 лет и дочери можайского дворянина девицы Клавдии Михайловны Левитской 20 лет. Другими поручителями со стороны жениха были столоначальник Рузского уездного суда Иван Семенович Бардов (его брат) и секретарь Рузского магистрата Александр Алексеевич Соболев. Поручителями со стороны невесты были ее отец Михаил Иванович Левитский, можайский дворянин Валериан Иванович Домов и служащий в Можайском уездном казначействе брат невесты Семен Михайлович Левитский.

Алексей же Семенович Бардин фигурирует в архивных записях вплоть до конца XIX века. Так, в №98 «Сенатских ведомостей» за 1886 год содержится информация, что Правительствующим Сенатом был произведен за выслугу лет, со старшинством, по ведомству Министерства Финансов, по Московской Казенной палате и ее ведомству, в надворные советники бухгалтер Можайского уездного казначейства Алексей Бардов.

 

5 Еще один сын Пафнутия Петровича Лука Пафнутьевич Андреевский, обучавшийся в Иосифовском училище, после 1784 года пошел по светской части и служил в Московском сиротском суде. Он был женат на Надежде Петровне, дочери священника с. Березовка Алексинского уезда. Их сын Алексей Лукич Андреевский, учившийся в Московском университете,  кандидат этико-политических наук, коллежский советник и кавалер, обзавелся вотчинами - деревней Духанино, сельцами Степаньково и Вырубово (ныне входит в городское поселение Одинцово) Звенигородского уезда, и сделался помещиком. Вырубово примечательно тем, что в нем родился клоун Олег Попов.

Внук Луки Пафнутьевича (сын его дочери Анисьи) Григорий Семенович Петров - врач. Вот его биографическая справка: с 1849 г. был ординатором Московской Городской больницы, а с 1853 г., кроме того, был врачом при духовном училище; в 1863 г. он представил диссертацию и получил от Московского Университета степень доктора медицины; имел чин коллежского асессора; напечатал: “Молоко в скорбуте и грибовидных опухолях” — в “Московском Врачебном Журнале” 1849 г., стр. 250; то же в “Друге Здравия” 1850 г., №№ 10 и 11; перевел с французского сочинение Сандра: “О непосредственном лечении невральгий по месту нахождения их” — в “Московском Врачебном Журнале” 1849 г., стр. 274—300; “О трещинах заднего прохода” — диссертация на степень доктора медицины. Москва, 1863 г., 56 стр. (защищена 28-го ноября); “О вывихе бедра к овальному отверстию” — в “Московской Медицинской Газете”, 1867 г., 37 стр.

Сестра Григория Семеновича Петрова Елена Семеновна была замужем за поручиком пехотного его высочества великого князя Михаила Николаевича полка Андреем Васильевичем Сафайловым. Его прадед - адмирал Иван Петрович де Балле, а прапрапрапрадед - воевода Иван Евстафьевич Власов, бывший послом в Китае и участвовавший в заключении Нерчинского договора между Россией и Китаем в 1689 г.  Интересная связь для меня, живущего в Китае и пишущего об истории российско-китайских культурных связей. 

 

6 Еще одна дочь Феоктиста Захаровича Ксения была замужем за священником можайского Бородина Терентием Осиповичем (Иосифовым).

 

7 В более поздней записи 1852 г. Василий Яковлевич Преображенский фигурирует уже в чине губернского секретаря как поручитель при браке своего двоюродного брата Александра Преображенского, служащего в конторе Московского работного дома призреваемых. Другими поручителями со стороны жениха выступают его родной брат Николай, служащий во 2-м департаменте Московского уездного суда, и отец, все тот же отставной титулярный советник Дмитрий Петрович Преображенский. А со стороны невесты, незаконнорожденной Юлии, по крестному отцу Дмитриевны, выступают поручителями ее мать Наталья Петровна Панова, временно проживающая в Императорском Московском университете у г-на смотрителя коллежского секретаря Ивана Ивановича Гусева, сам служащий в Императорском Московском университете смотрителем коллежский секретарь Иван Иванович Гусев и московский цеховой Петр Петрович Чередеев. Брак Александра и Юлии Преображенских оказался несчастливым. В мае 1857 года у них родился сын Дмитрий. Восприемниками были подольский мещанин Василий Алексеевич Кудрявцев и дочь коллежского советника Римского-Корсакова девица Капитолина Петровна Римская-Корсакова. В том же месяце младенец умер от колики. А уже в 1859 году от чахотки умерла сама Юлия. Так что вскоре А. Д. Преображенский женился вторым браком.

Что касается службы, то в более поздние годы он служил помощником квартального надзирателя в московском районе Хамовники, а его брат Николай там же, где и отец － в Правительствующем Сенате.

 

8 Николай Николаевич Страхов женился в 1876 г. на Александре Смирновой, дочери священника Воскресенской церкви, за Даниловским монастырем, Василия Алексеевича Смирнова. Его поручителями были отец, священник села Сокольниково Можайского уезда Николай Страхов, дядя, священник московской Преображенской, в Преображенском, церкви Иван Николаевич Страхов, троюродный брат Алексей Семенович Бардов и родной брат, учитель Бронницкого уездного училища Алексей Страхов.